Оперный сезон 2025/26 в Ла Скала

 Оперный сезон 2025/26 в Ла Скала открывается всегда в день святого Амброзия Медиоланского, как дань покровителю города. И каждый год город сначала гадает, какая опера откроет сезон, потом подстраивает свои витрины и повседневную жизнь к выбору премьерного спектакля. В этом году сезон открывается очень неожиданно - не оперой Верди, ни Доницетти, а жестким, суровым произведением, которое атакует зрителя и затягивает его в клубок страстей и отчаяния. Написанная Шостаковичем в 1934 году и вдохновленная знаменитым рассказом Лескова, «Леди Макбет Мценского уезда» - манифест не только положения женщин, но и свободы искусства перед лицом власти.

Пристегните ремни, на Милан надвигается ураган, - по другому оценить эту суровую , жестокую, захватывающую историю сложно, но она подобна музыке великого русского композитора, 50-летие со дня смерти которого отмечается в этом году. Риккардо Шайи решил почтить эту годовщину, выбрав в качестве программы на 7 декабря одну из самых необычных и неудобных опер XX века, подвергнутую цензуре по приказу Сталина, чья тень витает в постановке Василия Бархатова.

Расскажу лишь о финальной сцене. Неожиданной, яркой и очень по итальянски бурной. Громко раздается взрыв, гигантский военный грузовик (настоящий монстр советской эпохи, привезенный из Литвы) врывается на сцену, разбивая стеклянную стену - и весь прежний мир. Мертвенный свет, порывы ветра и снега, холод и ужас - пленники, идущие «версту за верстой» по дороге, «пропитанной кровью и усыпанной трупами», в сторону Сибири, их «дома смерти». Сергей умоляет, а затем продает драгоценные шерстяные чулки Катерины, чтобы заплатить за несколько минут «счастья», проведенных в кабине серо-зеленого грузовика с другой заключенной, Сонечкой. Финал по правилам должен был быть кульминация убожества и отчаяния. Катерина должна была прыгнуть в замерзшее озеро, как говорится в либретто, «черную воду с большими волнами», но Ла Скала в этот раз показывает совершенно другое. Катя выливает на себя канистру бензина. Внезапно вспыхивает двойной свет; она и Сонечка бросаются на авансцену, охваченные пламенем. Они умирают в огне, солдаты тщетно пытаются потушить огонь из огнетушителей. Две женщины — каскадерши Беатрис Дель Бо и Мари Шмитц действительно были охвачены пламенем, «сгорая» без серьезных ожогов. Эта сцена, выбранная режиссером Василием Бархатовым вместо оригинального финала, превратила сцену в «двойной костер», и эффект оказался настолько реалистичным, что зрители в партере почувствовали тепло и запах гари даже в первых рядах.

Но как двум профессионалам удалось выдержать настоящее пламя без повреждений? Ответ кроется в сочетании огнеупорных костюмов, защитных гелей и тщательно спланированных процедур безопасности, которые позволили артисткам мгновенно загореться и оставаться в огне в течение нескольких секунд. Благодаря этой подготовке Беатрис и Мари смогли превратить экстремальный жест в правдоподобный и безопасный сценический эффект, где техническая точность и контроль над огнем становятся такими же главными героями, как и драматическое действие оперы. Эффект «живого факела» сочетает в себе химию, передовые материалы и профессиональные процедуры безопасности: это тонкое равновесие позволяет изобразить горящее человеческое тело, превращая опасность в театральное искусство. Сцена была похожа на дантовское возмездие: огонь такой страсти, как искупление. ясно одно: после, возможно, остаётся не столько покаяние, сколько безмолвное очищение. И кто из нас осмелится сказать, добро это или зло — очищение ли это, или ещё одно преступление, сотворённое ради искусства. #опера #ласкала