Коллонтай вернулась в Москву…
К разочарованию в личной жизни добавилось осознание того, что ее время – время романтиков революции, – проходит, и наступает время бюрократических игр. Ее партийная карьера шла к финалу, и Коллонтай добровольно решила устраниться от начинающихся интриг.
Шел 1922 год. Москва планировала отправить Коллонтай в Канаду. Наркомат иностранных дел запросил у канадского правительства агрегат. Но пришел отказ. В Канаде еще свежа в памяти поездка Коллонтай по США с выступлениями в поддержку мировой революции. И Сталин спросил, смеясь: «Есть ли страна, где вы не нашумели?» – «Норвегия», – ответила она.
Норвегия согласилась принять Коллонтай. С этого момента начинается ее дипломатическая карьера – пожалуй, наиболее достойный и полезный период ее жизни. В ноябре 1922 года Александра Михайловна отправилась на новое место работы. Ей было 49 лет.
Норвегия приняла ее настороженно: там еще недобрым словом помнили и ее революционную деятельность, и ее проповеди по вопросам свободной любви. С первых шагов дипломатической работы не обошлось без курьезов. Александру Михайловну огорчил первый прием для дипломатов и общественных деятелей. Было решено угостить норвежцев традиционной русской кухней: котлетами и борщом. Гости ели молча. Коллонтай насторожилась. На следующий день она спросила своего знакомого норвежца, присутствовавшего на этом приеме: «Скажите, вам понравилась наша кухня?» – «Да, мадам, все было хорошо, – ответил тот уклончиво». Коллонтай попросила сказать откровенно. Собеседник улыбнулся. – «Если хотите откровенно, мадам, это было ужасно. Нам подали какой-то красный суп. Мы боялись его есть… а ваши котлеты… вы ведь знаете, что на официальных приемах подают лишь то, к чему люди привыкли». Коллонтай вскоре узнала, что в Норвегии котлеты едят только в очень бедных семьях. Постепенно Александра Михайловна осваивала тонкости дипломатического этикета.
Деятельность Коллонтай на дипломатическом поприще помогла заключить выгодные торговые соглашения с Норвегией.
В 1924 году ее вызывают в Москву в связи с обсуждением вопроса о предоставлении преимущества государствам в каботажном плавании в северных водах СССР. Заместитель министра М. М. Литвинов настаивал на предоставлении подобных преимуществ Англии, в сотрудничестве с которой СССР был заинтересован. Коллонтай же предлагала предоставить такие преимущества Норвегии. Когда Литвинов закончил свой доклад, Коллонтай стала возражать и аргументировать свою позицию. Из дверей показался Сталин. Он внимательно слушал, прохаживаясь вдоль стола в мягких сапогах. Потом коротко бросил: «Товарищ Коллонтай права. Малой стране надо дать преимущество». После заседания Совнаркома Сталин остановился у двери, подождал, пока к нему подошла Коллонтай, и фамильярно спросил: «Ну что, довольна?»
После того, как Коллонтай – по совету своего помощника Марселя Боди – закупила для России 400 тысяч тонн норвежской сельди, отношение к ней в этой стране изменилось. Ведь тем самым она не только организовала поставки продовольствия в Россию, но и обеспечила работой норвежских моряков – основную рабочую силу Норвегии. А когда на вечере по этому поводу она произнесла тост на чистом норвежском, ее не только зауважали, но и полюбили. В Норвегии Коллонтай наконец нашла свое место. Пригодились ее знание языков, светские манеры, умение привлекать людей на свою сторону. Увлекло и общение с новыми людьми. Здесь Александра Михайловна вновь ощутила вкус к избранному обществу и комфорту – к тому, с чем боролась столько лет. Она с удовольствием покупала шикарные туалеты, в которых блистала на посольских приемах. Западные газеты называли ее одной из самых блистательных и элегантных женщин Европы.
Между тем, в России продолжали выходить ее статьи по вопросам пола. Одна из них называлась «Дорогу крылатому Эросу» – эта фраза стала пословицей. А ее собственный Эрос появлялся незаметно и так же незаметно исчезал. Вместо страстной любви к Дыбенко пришла тихая тайная любовь к деликатному, образованному, все понимающему ее помощнику – Марселю Боди. На него она могла опереться в самые тяжелые минуты своей жизни.
Но вскоре об отношениях Коллонтай и Боди стало известно в Москве. Такие романы в правительственных структурах не позволялись без разрешения. Приехала ревизия. Нарком иностранных дел Чичерин устроил Коллонтай разнос: мало того, что ее личная жизнь подрывает престиж посла, так она еще тратит кучу денег на платья – только за одну поездку в Берлин она купила более пятидесяти платьев. Оскорбленная Александра Михайловна потребовала освободить ее от поста в Норвегии – но попросила оставить на дипломатической работе.
В 1926 году Александру Михайловну отзывают из Норвегии и назначают послом в Мексику.
Мехико встретил ее красными флагами и плакатами. Слышались возгласы: «Вива Советская Россия!», «Вива компаньера Коллонтай!». Церемония вручения грамот прошла пышно. Президент Мексики прислал букет цветов, что поэтикету не было принято.
Но дальше все оказалось не так хорошо. В США развернулась кампания против Коллонтай. Ее обвиняли в том, что она создала в Мексике центр коммунистической пропаганды. Масла в огонь подливали и Советы, которые периодически присылали помощь оппозиции действующей власти Мексики. Александре Михайловне приходилось играть роль громоотвода.
Климат Мексики очень плохо повлиял на Коллонтай. Александра Михайловна вернулась в Европу – для лечения и в ожидании нового назначения. К ней приезжал Боди с женой и маленькой дочкой – они по-прежнему жили в Осло. Александра Михайловна встречалась с сыном, который теперь представлял в Европе советские внешнеторговые ведомства. Михаил Коллонтай женился, у него родился сын, которого назвали в честь деда Владимиром.
Четыре года спустя, в 1930 году, Коллонтай получает назначение посла в Швеции. В Швеции она сделала очень много, чтобы отстоять интересы Советского государства. Но помимо этого она еще осуществляла «важную миссию», как она для себя ее определила.
«Я должна доказать, что женщина может быть дипломатом не хуже, а порой и лучше, чем мужчины. Пробить путь. Мое назначение на новый пост утверждает нас, женщин, на этой работе, право наше и в этой области труда».
Очень скоро ей снова предложили пост посла в Норвегии. Она с радостью согласилась. Здесь она чувствовала себя как дома – даже лучше, чем дома.
В СССР в это время начались репрессии – Сталин вел борьбу за власть. Все неугодные ему уничтожались, один за другим уходили из жизни те, кого она когда-то любила: в 1937 году был казнен Шляпников – как участник так называемой «рабочей оппозиции»; когда-то в эту группу входила и сама Коллонтай. В 1938-м был расстрелян Дыбенко – как участник военно-фашистского заговора. Его однопартиец и партийный функционер Раскольников чудом успел сбежать во Францию, где умер при невыясненных обстоятельствах. Умерла и ближайшая, вернейшая подруга Коллонтай Зоя Шадурская. История была нелепая, но вполне в духе того времени: ночью к ней в квартиру позвонили, она спросила, кто это – хотя все знали, кого можно ждать по ночам. Оказалось, что пришедшие ошиблись номером дома. Через несколько минут ее настиг сердечный приступ.
Но что могла поделать Александра? Чем помочь?.. да еще находясь вдали от Родины.
И ей приходилось подстраиваться, соглашаться со всем. Как и все вокруг. Потому что боялись. Боялись потерять работу, навредить семье, оказаться в лагерях. Постоянное напряжение, необходимость врать даже себе самой изменила смелую и решительную Коллонтай. Даже наедине с собой, в своем дневнике, она не решается говорить то, что думает. Советское посольство в Норвегии наполовину состояло из сотрудников ГПУ – они следили за каждым ее шагом, вмешивались в ее дела. Резко ухудшилось ее здоровье: сердечные приступы следовали один за другим, случались гипертонические кризы и обострения хронического нефрита. Но она прекрасно понимала, насколько благополучно складывается ее судьба по сравнению с теми, кто остался в России. Из 13 членов президиума Петроградского Совета, готовивших в 1917 году революционный переворот, в живых осталась только Коллонтай. «Жить – жутко», – писала она. Готовилось дело об «изменниках-дипломатах», в списке была и ее фамилия. Но громкого процесса не последовало, дипломатов «убирали» тихо. Коллонтай почему-то уцелела.
«Дипломат, не давший своей стране новых друзей, не может называться дипломатом».
Александра Михайловна Коллонтай
1 сентября 1939 года Германия, нарушив все международные договоры, напала на Польшу. Вторая мировая война стала фактом.
Александра Михайловна видела, как немецкие фашисты старались влиять на скандинавские страны, втянуть их в готовящуюся войну.
Во время финляндской – советской зимней кампании 1939\40 года, дипломатические отношения между Советским Союзом и Швецией стали крайне напряженными. Швеция активно поддерживала Финляндию, оказывая прямую военно-материальную помощь.
В невероятно трудных и сложных условиях А. М. Коллонтай проявила стойкость и политическую зрелость. В январе 1940 года она от имени советского правительства сделала министру иностранных дел Швеции заявление, в котором было указано, что действия властей противоречат шведской политике нейтралитета, и это может привести к осложнениям в отношениях между нашими странами. Заявление возымело свое действие. Политика Швеции в отношении Финляндии начала меняться. Шведское правительство стало содействовать переговорам о перемирии между Финляндией и СССР. 12 марта 1940 года в Москве был подписан мирный договор с Финляндией. В течение трех месяцев Александра Михайловна работала над его подготовкой. Это было время напряженного труда, тревожных раздумий, порой бессонных ночей. В одном из писем Александра Михайловна писала: «…Я не вижу дня, не знаю, когда день кончается, когда начинается. Не забудьте, ведь мы живем здесь среди определенно враждебной обстановки. Здесь не просто работа, а вечное “преодоление”. Живешь настороже, как на плавучем острове, среди океанской зыби. Нет гроз и бури, но зыбь не прекращается. Кто не жил в такой обстановке, тот не поймет всей ее напряженности».
Вскоре после заключения мирного договора между СССР и Финляндией на имя Коллонтай пришла поздравительная телеграмма из Москвы с признанием ее «заслуг в успешном доведении этого дела до благоприятного конца»
Напряжение в работе советского посла не спадало. 9 апреля 1940 года гитлеровские войска вторглись в Данию и Норвегию. Война приблизилась к границам Швеции. С этого момента внимание Александры Михайловны приковано к этим событиям. Перед ней стояла главная задача – всемерно поддерживать в Швеции стремление к нейтралитету. Не раз А. М. Коллонтай от имени советского правительства заверяла шведское правительство, что уважение полной независимости Швеции представляет неизменную позицию Советского Союза. Эти официальные заверения воспринимались шведским кабинетом с удовлетворением. Однако после нападения Германии на СССР советско-шведские отношения заметно ухудшились. Шведы стали оказывать финской и немецкой армиям материальную помощь. Швеция разрешила транзит через свою территорию на северный финский фронт. Систематически велись клеветнические выступления против СССР. И только события на фронтах войны, когда сгорел миф о непобедимости фашистской армии, отношения между нашими странами стали улучшаться. Коллонтай стремилась пропаганде немецких фашистов и их подручных в Швеции противопоставить правду о Советском Союзе. Для чего во время войны советское посольство организовало выпуск «Информационного бюллетеня», который издавался на трех языках: на русском- для советской колонии, на английском -для союзников СССР в этой войне и иностранных посольств, и, конечно на шведском. Он нес информацию о действительном положении на фронтах Советского Союза, о мужестве советских людей. Проводились другие культурные мероприятия, в том числе демонстрировались советские кинофильмы. Посольство СССР имело связь с прогрессивными газетами Швеции. Вся эта работа пользовалась большой популярностью среди населения. В посольство шли письма, в которых шведы выражали свою поддержку сражающемуся Советскому Союзу, желали скорейшей победы над захватчиками. С помощью известного профессора-химика Пальмера было создано Общество друзей Советского Союза. Оно способствовало возникновению по стране около 300 клубов, в которых женщины Швеции шили, вязали теплые вещи для детей Ленинграда и партизан. Конечно, не все проходило гладко, иногда и бюллетень возвращался обратно и письма, ругательного характера, шли в советское посольство.
Поражения немцев на фронтах войны вызывали новые настроения среди сателлитов Германии, в том числе и в Финляндии.
Начались поиски для заключения сепаратного мира. На Коллонтай была возложена миссия – использовать связи Швеции с Финляндией, для того, чтобы склонить финнов выйти из войны. На выполнение этой задачи и была направлена вся энергия посла.
В военное время работа посла требовала крайнего напряжения сил. Сильное нервное переутомление привело к тому, что Коллонтай в феврале 1942 года тяжело заболела. Скованная недугом, она не покинула свой пост. Заметим, что тогда же Коллонтай стала дуайеном – главой дипломатического корпуса в Швеции, что прибавило работы. 16 сентября 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Коллонтай была возведена в ранг Чрезвычайного и Полномочного посла.
Несгибаемая воля, никогда не угасавшая любовь и интерес к жизни помогли ей оправиться от болезни. Она опять приступила к работе.
Выполнению труднейшей задачи – подготовке условий для подписания соглашения о перемирии с Финляндией, Александра Михайловна отдала почти три года. Задачу выполнила блестяще. В ночь на 4 сентября финское правительство по радио сделало заявление, что Финляндия приняла предварительное условие о разрыве отношений с Германией и выводе немецких войск. 19 сентября 1944 года было подписано соглашение о перемирии. Трудная задача, которой Коллонтай отдала немало сил, была решена. Мировая общественность расценила этот акт как гуманное и великодушное отношение советской стороны к своему соседу.
В 1945 году группа депутатов норвежского стортинга решила выдвинуть кандидатуру А. М. Коллонтай на получение Нобелевской премии мира.
Их поддержали депутаты шведского риксдага, Женский секретариат Норвежской рабочей партии, Социал-демократический союз женщин Швеции, Радикальный союз женщин Швеции, многие общественные деятели Норвегии и Швеции, пользующиеся широкой известностью. К сожалению, Нобелевский комитет не удостоил Александру Михайловну этой заслуженной чести.
За многолетнюю дипломатическую деятельность Советское правительство в 1945 году награждает Коллонтай орденом Трудового Красного Знамени. Раньше, в 1933 году, она получила орден Ленина за успешную работу среди женщин... 13 апреля 1946 года посол Мексиканской Республики в СССР Нарциссо на квартире Коллонтай вручил ей орден «Агила Ацтека», которым она была награждена в 1944 году.
Общественный деятель Финляндии Урхо Кекконен писал: «Искреннее стремление мадам Коллонтай помочь Финляндии выйти из войны, мы вспоминаем с большой благодарностью». А министр иностранных дел Швеции Гюнтер впоследствии в своем интервью шведской газете «Дагенс Ньюхетер» отметил: «...счастье для Швеции, что именно мадам Коллонтай была здесь представителем Советского Союза в годы войны».
Дорога к дому
Когда весной 1945 года ее срочно вызвали в Москву, она была уверена, что пришла ее очередь. Но дело было в другом: зашло в тупик дело видного шведского аристократа Рауля Валленберга – в его судьбе были заинтересованы виднейшие люди Швеции. Коллонтай, которая была дружна с дядей Рауля, крупнейшим шведским банкиром Маркусом Валленбергом, старалась, как могла, выяснить его участь. А Рауля пытались завербовать в ГПУ, но просчитались. И Рауля расстреляли.
Опасаясь международного скандала, который неминуемо поднялся бы, Сталин решил убрать Коллонтай с поста посла. Но Коллонтай не репрессировали. К ней всегда благоволили вожди. В 1918 году Ленин простил ее за предательство во имя любви. В 1945 году Сталин поступил так же. Он всегда хотел быть похожим на Ленина. Но Александра Михайловна находилась под постоянным присмотром.
В марте 1945 года Коллонтай срочно вызывают в Москву. Ее, более четверти века представлявшую СССР в Скандинавии, вывезли из страны так быстро, что даже не дали попрощаться с самыми близкими людьми. Ей было 73 года. 17 марта 1945 года Александра Михайловна прилетела в Москву. Больная (в 42-м она перенесла инсульт), с парализованной рукой, постаревшая. Во Внуково ее встречали внук Владимир и машина «скорой помощи». «Где больная?» – спросил приехавший на ней врач. «Больных здесь нет!» – гордо ответила Коллонтай.
Но в Москве ее встретили более чем скромно. Поселили в трехкомнатной квартире с казенной мебелью – своей она так и не обзавелась. Коллонтай жила там вместе с секретарем Эми Лоренсон. Оставшиеся в живых друзья – Петр Маслов, Елена Стасова, Татьяна Щепкина-Куперник, – навещали ее, хотя годы и разрушенное здоровье сделали их визиты затруднительными. Ее больше никуда не назначали, каждый шаг был под присмотром. Она пыталась встретиться со Сталиным. Безуспешно. Приезжал из Ленинграда племянник, дирижер Евгений Мравинский, ставший руководителем Ленинградской филармонии.
С трудом удалось выхлопотать Александре Михайловне пенсию – удивительно, но не нашлось данных о ее партийном стаже. Даже ее имя практически забыли. Последние годы она провела в одиночестве, круг друзей и знакомых сузился до предела. Прекратилась и дружеская переписка, которая всегда доставляла ей удовольствие. Писать было некому... Возникли проблемы и с назначением «товарищу Коллонтай партийной пенсии: оказалось, что ее дипломатических заслуг для этого недостаточно, а свой партийный стаж с 1915 года она доказать не могла – документы оказались утерянными. Она писала письма Сталину и разнокалиберным чиновникам, но они оставались без ответа. Ей все труднее было двигаться, на улицу ее вывозили в коляске. Завидевее коляску, милиционер-регулировщик останавливал движение, отдавал честь и, лишь когда она пересекала улицу, разрешал движения транспорта.
Накануне смерти, 9 марта, она получила массу поздравлений по случаю Международного женского дня. Александра Михайловна Коллонтай умерла от сильнейшего сердечного приступа, не дожив пяти дней до своего 80-летия. О ее смерти написали все крупнейшие газеты мира. В Советском Союзе скромный некролог был помещен в «непартийных» «Известиях» (официально – газета Совета депутатов). На гражданской панихиде, происходившей в тесном конференц-зале Министерства иностранных дел, вспомнили, что она была единственной в мире женщиной-послом.
Похоронили Александру Коллонтай на правительственном Новодевичьем кладбище, на «аллее дипломатов», рядом с Литвиновым и Чичериным
Крылатый Эрос закончил свой полет. Жизнь, полная страсти, оборвалась.
Жизнь после смерти
Однако известность и слава к имени Коллонтай придет значительно позже: появятся многочисленные книги о ней, спектакли, фильмы. В 1966 году В вышедшем в 1969 году России фильме «Посол Советского Союза» Юлия Борисова создаст образ первой советской женщины-посла. Прообразом ее героини Елены Кольцовой будет Александра Коллонтай, так мало, однако, похожий на реальную Александру Михайловну.
Напряженная дипломатическая работа не давала возможность ей сесть и описать все что происходило в то время. Александра Михайловна постоянно жаловалась на нехватку времени: «Мне часто хочется выключить телефон, сесть за письменный стол и все, в чем я участвовала, все, что видела, занести на бумагу. Но где взять время? Ноты, доклады, отправка диппочты, интервью, приемы, встречи без конца и без конца!» На склоне лет (1945-1952 годы), будучи в Москве, Александра Михайловна работала над своим огромным архивом. Она обрабатывала документы, материалы, готовя их для публикации. Так появились «Дипломатические дневники», которые представляют собой ценное историческое свидетельство советского полпреда, находящегося в центре значительных событий международной жизни 20-40 годов ХХ века. Но другую часть личных дневников, согласно ее завещанию, будущие партийные товарищи должны были опубликовать только в 1972 г., к 100-летию со дня ее рождения. Однако опубликованы они в России были только в 2001 году.
Сейчас, спустя столько лет, интерес к личности Коллонтай не иссяк, наоборот, усилился. Изучением ее архивов занялись и в Скандинавских странах, где работала Александра Михайловна. Так, в Швеции, в издательстве «Альберт Бонньер», вышли в свет «Дневники Александры Коллонтай, 1930–1940». Корреспондент ИТАР ТАСС в Швеции Ирина Дергачёва, рассказывает, что в этой книге Александра Михайловна представлена, в первую очередь, как дипломат. Здесь собраны ее воспоминания, переживания и тревоги, которые она испытывала в годы, проведенные в этом скандинавском королевстве. Дневники насыщены множеством примечательных фактов и стали заметным явлением в мемуаристике новейшего времени.
По единодушному мнению критиков, 700-страничные воспоминания свидетельствуют о том, что Коллонтай воплотила в жизнь мечту о «новой женщине», образ которой описала еще в 1913 году. В годы, проведенные на посту главы российской дипмиссии в Стокгольме, главным ее кредо было «делать работу как можно лучше». Основная ее задача тогда состояла в том, чтобы «вызвать у шведов значительный экономический интерес к СССР и сделать так, чтобы Швеция, ведущая страна Скандинавии, даже в случае военной угрозы не была вовлечена в активные враждебные действия против нас». Книга написана таким увлекательным языком, что даже ее "экономические" пассажи становятся интересны читателю (при том, что сама Коллонтай пишет: «Все эти золотые слитки нагоняют на меня скуку!»). В дневниках также содержится исторически точное описание жизни Стокгольма того времени – города самодовольного, но при этом стоящего на пороге экономического кризиса.
В самой Швеции бытует мнение, будто семена феминизма были завезены сюда из России и брошены в почву Александрой Коллонтай в период ее жизни в королевстве. Идеи русской революционерки, а позднее – Чрезвычайного и Полномочного посла СССР – о том, что «семья, которая удерживает женщину от общественно-полезной работы, не нужна, поскольку государство может само позаботиться о воспитании детей», были приняты с последующим развитием деятелями шведского социал-демократического и других левых движений. Однако это мнение не находит подтверждения в дневниках самой Коллонтай: хотя она пишет о контактах со шведской интеллигенцией и феминистками того времени, но, по всей вероятности, ее не особенно привлекала возможность стать идейным вдохновителем новых общественных течений.
На презентацию нового издания в Стокгольме приехал внук Коллонтай Владимир. Он хорошо помнит свою знаменитую бабушку, рядом с которой провел 11 лет – сначала в Швеции, где его отец работал в торгпредстве, а потом в Москве, во время учебы в МГИМО. Владимир Коллонтай читал дневники еще тогда, когда бабушка редактировала их, и именно из них он понял, что такое дипломатия на практике. «Она была лучшей в мире бабушкой, совсем нестрогой, – поделился он своими воспоминаниями с корр. ИТАР-ТАСС. – Она воспитывала меня конкретными ситуациями. Например, однажды в Стокгольме, когда я катался на велосипеде, не держась за руль, – а это было тогда строго запрещено правилами дорожного движения – бабушка, увидев мои трюки с балкона, подошла и тихо сказала «Ты понимаешь, в какое положение ты ставишь полицейского, который дежурит у нашего посольства? Ведь он не может просто так подойти к тебе и оштрафовать!»
Именно благодаря бабушке внук выучил сразу несколько иностранных языков. «Она всегда говорила, что, зная язык, лучше понимаешь психологию человека, можешь установить лучший контакт с ним», – вспоминает он. К сожалению, имя Александры Коллонтай обросло множеством мифов и выдуманных историй, считает Владимир. А она лишь восстала против окружающего ее мира, несправедливых ситуаций, в которых часто оказывались женщины, считает он.
В Норвегии книга под названием «Революция, любовь и дипломатия» под редакцией Ингвильд Сёрби увидела свет в 2008 году. Это антология отдельных рассказов разных авторов о жизни Александры Коллонтай в Скандинавии. Огромнейшая работа проделана по сбору, обработке и переводам материалов.
«Это только первая часть моего проекта, – говорит автор книги. – Сейчас я работаю над биографией Коллонтай».